Стихи

Незрячее сердце в пределах сознания — сплошной взгляд.Закрыть эти окна струящейся тканьюи не смотреть назад!Мне хочется вспомнить, что было, было,и с вывеской “не со мной”выйти, мой страх, мои танки с тыла,мой выпавший проездной.А помнишь, гуляли в пределах сада —это был мегастрим.Европейцы ставят Шехеразаду:им стало смешно самим.Есенин с гармошкой на фотографии:интроспективность вспять.Ответственные просветители, Клавдий.Их памятники скрипят.Незрячее сердца — в сущности, шутка,не знало бумажных проб.Но то, что в искусственном промежуткеиспепелено без костров.Так…

Болезненное самолюбие – это такая стрела,что как-то, достигнув сердца,в него, словно в грот, вошла,проникнув в святые тайныи в заводи глубины,а перья стрелы вонзённойтебе одному видны.Оно – оголтелый рыцарьиз диких, чужих земель,который когда-то был изгнанза странный изъян в уме,и он, проклиная это –в бесстрастии немоты,и вдруг в поединке выяснится,что этот несчастный – ты.Болезненное самолюбие –это когтистый зверь,который у ног ложится,как только ты входишь в дверь,где ждут тебя континенты,гении, города,и зверь тебя…

Ещё не пылали спички,зажжённые от костра.Жили во мне две личности,изгнанные за пра…Искренность “по обычаю”:то, что не говорят.Такой вернисаж личностей.Странный видеоряд.Мысли прохожих — томики,каждый мотив — клубок.Правы физиогномики.Обожестви …нас…Бог!Мне не случилось как раньшеочиститься от страстей,но у меня есть радуга,радуга всех мастей!Холодная амальгамаи правила Буало.Кричишь и думаешь:Мама!Солнышко!Уголёк!А вечер чертит тени, в пальцах скрипит песок.Этот побег — решение, чей-то удар в висок.Господи, это больно,когда ты на самом краю.Из тысяч земных историй я выбираю…

***Я смотрю из ракушек стотысячный “нет”,из огромного моря причин.Много странных предметов и круглых планет,бледных женщин, железных мужчин.Мой тропический ключ продолжает шуметь.Я спокойно иду по следам.Раздвоение-жизнь, раздвоение-смерть,я тебя никому не отдам!Я стою, как турист, как дикарь, как тунгус,у которого волосы — вверх.Я тебя не боюсь, я тебя не боюсь,мой лирический яростный стерх. В восемнадцатом векеСнилось: вот, век, как пишут, “осьмнадцатый” . Ah, Paris.И мы гуляем по крышам.Со мной Франсуа Мари.А снизу…

Прав.Нрав?Нерв?Гнев? Стерх,вверх!Март.Старт.Наст.Сдасткрик,блик.Ров.Строф.пляс.Глазвверх,Стерх! Вновьдно.Бровь –глаз.Ров –наст.Вотсчёт:пой.Стой!Стерх,грехныть:сны… Всплеск.Взмах.Срез.Страх.Стынь.Стань! Грань._______Синь.

* * * Пусть это будет сад для всех цветных дождей. Пусть это будет град для всех иных вождей. Пусть там стоит гора, гора, где сто лучей. И ты решишь: пора, и ты поймёшь, зачем. И ты придёшь на спуск, и будет спуск полог, И превратишься в звук, и превратишься в слог. Так, на глазах у всех, себя до недр раскрыв. И замолчат — успех! И закричат — прорыв! И…

«Жанна, атака слева!», «Жанна, атака справа!» — Жанна фехтует шпагой. Пусть «ан-аван, ан-рьер» в замке танцуют дамы, фрейлины старой драмы, изображают слёзы, с дрожью смотря в карьер. Жанна не носит юбок, Жанна не носит блузок. Жанна не носит гнева в сердце, а сердце в мгле, но, если мир так узок, да, беспредельно узок, Жанна ответит словом, терпким, как божоле. Жанну полюбит странник, рыцарь и капельмейстер. Жанна себя не любит и…

Мне нравится то, как играют домристы, и все, кто владеет древнейшей арфой. В руках у них ветер, шуршащий, столистый: их вряд ли заботят условности арта. В их музыке — кроны деревьев и сопки, замëрзшие ветви и горные шпили. Они утопают, как тысячи зорких, в холодном, нечëтком тумане и штиле. Их звук раздаëтся неправильным эхом. Синхронным и с этим — божественно верным. Как будто, не думая сделаться гордым, мальчишка — король…